Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
Группа сняла клип самостоятельно, режиссером выступил Том Кирк, вдохновившись фильмом «Хищник», они взяли напрокат несколько термографических камер, каждая из которых стоила 30 000 фунтов, и сняли на них себя во время разных проделок, связанных с теплом. Дом пукал над бильярдным столом и поджигал кишечные газы, а Мэтт обливал себя холодной водой, чтобы его тело начало словно бы медленно растворяться, а на груди у себя кубиками льда написал «FUCK»; на термокамере все выглядело так, словно он выцарапывает слово у себя на голой груди (этот кадр так и не удалили из телевизионной версии клипа) или прорывает им грудную клетку.
Кошмарные образы, да, но если Muse действительно хотели подытожить времена, то нужно было нырнуть прямо в чрево чудовища. Когда Кости предложил группе записать последние бэк-вокалы и свести альбом за тем же пультом, за которым The Beach Boys когда-то делали Pet Sounds, они ухватились за шанс завершить альбом в Америке – в ядовитом сердце подступавшей тьмы.
* * *
«Стандард-отель» на Сансет-стрип в Лос-Анджелесе – памятник поблекшей славе. Фойе, когда-то ультрамодернистское воспоминание о шестидесятых – глубокие ковры, сферические кресла, свисающие на цепях с потолка, и потолочные лампы, достойные логова злодея из «Джеймса Бонда», сейчас немного поизносилось и пообтрепалось с краев – как и бывшие модели, которые часто приходят туда, к бару возле бассейна, где растет синяя трава, хирургически улучшенные факсимиле себя прежних. Из колонок возле стола консьержа доносятся унылые мелодии в жанре электролаунж, а главная «фишка» гостиницы – плексигласовая коробка позади ресепшена, в которой в провокационных позах сидят девушки в бикини – превратилась в избитое клише; куда чаще там сейчас сидят голодающие студенты, торопливо работая над диссертациями или проверяя страницу в Facebook. Из всех модных тусовочных гостиниц на Сансет-стрип – «Небесный бар» в «Мондриане», «Виски» в «Сансет-Марки», бар «Шато-Мармон», – «Стандард-отель» быстрее всего вышел в тираж, превратившись в место сбора модников, куда приходят слегка некрасивые люди в попытках казаться клевыми.
Неудивительно, что Мэтт, окинув однажды взглядом это место и решив, что в «модную сцену» точно вписываться не собирается, решил как можно скорее стать неклевым. Он упал животом вниз на плотный серый ковер и начал на нем «плавать».
Семь недель, которые Muse провели на Сансет-стрип – сначала жили в квартире за городом, потом, через несколько недель, перебрались в «Стандард-отель», чтобы быть поближе к студии, – вовсе не были омрачены военной депрессией. Нет, напротив – они были спокойны, никуда не спешили и замечательно проводили время: играли в настольный теннис около гостиничного бассейна, брали напрокат спортивные машины и выжимали газ до предела, словно стритрейсеры, на прибрежной дороге между Лос-Анджелесом и Сан-Франциско[117], и тусовались с Сержем Танкяном на концертах The Mars Volta, Cave In и The Coral или в заведениях на Сансет-стрип с самыми живописными видами: On The Rox, The Cat & Fiddle, The Rainbow. В США их практически не знали, потому что там даже не вышел Origin Of Symmetry, так что их не беспокоили ни охотники за автографами, ни навязчивые фанаты; единственное, что за все время дало им понять, что в Америке их хоть теоретически кто-то может знать, – плохой ремикс Muscle Museum, который они услышали в баре «Стандард-отеля».
Запись проходила на студии «Селло», в одноэтажном здании на Сансет-стрип в миле от гостиницы. В этой очень уважаемой студии, открывшейся в 1961 году, записывались сливки артистического общества пятидесятых и шестидесятых годов: Фрэнк Синатра, Нэт Кинг Коул, Дин Мартин, Рэй Чарльз, Элтон Джон, The Rolling Stones, Эрик Клэптон, The Beach Boys. У Red Hot Chili Peppers на студии была своя отдельная комната, а одновременно с Muse в соседнем помещении записывался Том Петти. Во время поездки они особенно ни с кем не общались – а Мэтт вообще остался смотреть фильм Ларри Кларка «Детки» в ночь, когда товарищи по группе устроили грандиозную попойку в Лос-Анджелесе, – но с духовной точки зрения Muse пребывали среди легенд.
Больше всего, пожалуй, Мэтта пугало безразличие американцев к иракской войне. В Великобритании он видел демонстрации и марши, война была у всех на устах; в Америке же население, которое едва могло найти на карте «заморские» страны, продолжало жевать бургеры и ездить на джипах, слишком боясь возразить[118]. В такой среде многие песни с нового альбома – Apocalypse Please, Time Is Running Out, Ruled By Secrecy, – приобрели новое значение, и альбом получил название Absolution; слушателя словно избавляли от многочисленных грехов мира с помощью музыки. Мэтт считал, что музыка заменяет людям религиозную веру, и только слушая музыку, он мог убедить себя, что человечество способно творить добро. Более того, целью Absolution теперь стало не только «просто» сообщить о печальном состоянии мира, но и открыть Америке глаза на то, какой бардак она устроила.
Для этих целей он стал беседовать с навещавшими его журналистами о работе Джорджа Буша-младшего на посту губернатора Техаса, заявив, в частности, что этот якобы «христианин» ни за что не попадет в рай, потому что лично одобрил смертную казнь 152 человек – больше, чем любой техасский губернатор до него. Кроме того, в своей неподражаемой манере безумного ученого он предложил очень «белламиевский» метод отрешения от общества. Он собирался купить остров, кислородную машину и жить под водой, нося на ногах – вы не поверите – коробки с влажными салфетками. А еще он говорил, что нам нужно израсходовать все природные ресурсы этой планеты, чтобы успеть сбежать с нее до того, как она врежется в Солнце и превратится в сверхновую. В общем, решения мировых проблем, которые предлагал Мэтт, были едва ли не такими же экстремальными, как сами эти проблемы.
Еще он расшифровал мысли, лежащие в Apocalypse Please, чтобы открыть людям глаза на возможности, лежащие за пределами газетных заголовков. После 11 сентября, после того как из-за иракской войны повысился риск террористических актов во всех странах, участвовавших во вторжении, религиозный фундаментализм стал самым большим страхом, нависшим над западным миром и подталкивающим нас на край гибели. Но Apocalypse Please смотрела на все это по-другому: с точки зрения религиозного фантазера, призывающего своего Бога спуститься с небес и разрешить проблемы мира («It’s time we saw a miracle/Come on it’s time for something Biblical/To pull us through»[119]), утверждается, что вера в традиционные религиозные идеи вроде апокалипсиса неизбежно приводит верующих к желанию обосновать свою веру и претворить эти идеи в жизнь. Кроме того, там исследуется идея, что неточности в переводе и толковании древних пророчеств или религиозных текстов ведут к ошибочным попыткам их воплощения, то есть и Америка, и исламисты принимают решения и предпринимают действия, которые приводят к гибели тысяч людей, основываясь на историях, которые, по сути, выдумывались рассказчиками-импровизаторами прямо по ходу несколько тысяч лет назад. Один из примеров, по утверждению Мэтта, состоял в том, что Иисус не был евреем – якобы испанская инквизиция пыталась скрыть эту информацию в течение столетий, но недавно все наконец-то вышло на свет божий, – и не умирал на кресте, его сняли и реанимировали, а это слово на иврите происходит от того же корня, что и «воскресили». Еще он заявлял, что раз иудаизм говорит, что Мессия сойдет с небес, чтобы решить все проблемы мира, то Иисус просто не мог быть Мессией, потому что никаких проблем он не решил. Более того, Мэтта очень занимала идея, что самая важная религия западного мира могла подвергнуться большому влиянию восточной философии, и он, сопоставив три разрозненных с виду религиозных теории: а) буддисты отправили троих «мудрецов» на поиски избранного; б) три «мудреца» якобы присутствовали при рождении Иисуса и в) Иисус на несколько лет исчез, после чего вернулся и вдруг стал проповедовать весьма буддийскую по духу философию, – пришел к самому логичному (для себя) выводу. Иисус, совершенно очевидно, был буддистом.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
